Скрыть рекламу = кликните по малозаметному прямоугольнику вверху
слева.
Из книги Даниила Андреева «Роза
Мира»:
Эмблематический образ:
многохрамный розово-белый город на высоком берегу над синей речной излучиной.
Как и остальные затомисы, Небесная Россия, или Святая
Россия, связана с географией трёхмерного слоя, приблизительно совпадая с
очертаниями нашей страны. Некоторым нашим городам соответствуют её великие
средоточия; между ними – области просветлённо прекрасной природы. Крупнейшее из
средоточий – Небесный Кремль, надстоящий над Москвою. Нездешним золотом и
нездешней белизной блещут его святилища. А над мета-Петербургом, высоко в
облаках того мира, высится грандиозное белое изваяние мчащегося всадника: это –
не чьё-либо личное изображение, а эмблема, выражающая направленность метаисторического пути.
Меньшие средоточия рассеяны по всему затомису; среди них – и метакультурные вершины других
наций, составляющих вместе с русской единый сверхнарод. Здесь пребывают
синклиты Украины, Грузии, Армении; теперь к этому затомису начинает примыкать
и синклит народа болгарского вместе со своими небесными городами. Общая
численность обитателей
Небесной России мне неизвестна, но я знаю, что около полумиллиона
просветлённых находится теперь в Небесном Кремле.
Демиург Яросвет проявляется в небе и
воздухе этого мира так, как если бы прозрачный океан могущества проходил от
одного небосклона до другого и заливал бы сердца. Это могущество
сосредоточивается в храмах демиурга, образ его очерчивается, голос его
становится внятным, и возникает общение между ним и просветлёнными – общение,
придающее им силу и высшую мудрость.
Так же проявляет себя другая,
схожая с демиургом иерархия
– великие духи-народоводители отдельных нации, входящих в состав нашей метакультуры. Среди них есть
и более древние, чем Яросвет,
есть и юный народоводитель Украины.
Но ни Навны – Идеальной Соборной
Души народа русского, ни её сестёр – соборных душ других народов, всё ещё нет
здесь: пленённые в глыбах государственности, в цитадели великодержавного демона,
уицраора, в подземном мире российского античеловечества, они достигают Небесной России лишь
отдалёнными звучаниями, ослабленными отблесками.
Моря светящихся эфиров – это души
стихиалей, сияющих красками, непредставимыми для нас, омывают там
сооружения, которые отдалённо можно было бы уподобить громадам лазурных и белых
гор.
Об этом мире поет русская
церковь, когда провожает новопреставленных в невозвратный путь, дабы Господь
упокоил их в «месте светлом, месте злачном, месте покойном, иде же несть ни
печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная».
Новые пришельцы являются в Небесной России в особых
святилищах, имея при этом облик не младенцев, а уже детей. Состояние вновь
прибывших схоже именно с состоянием детства; смена же возрастов заменяется
возрастанием просветлённости и духовной силы. Нет ни зачатия, ни рождения. Не
родители, а восприемники подготавливают условия, необходимые для просветлённой
души, восходящей сюда из Готимны. В обликах некоторых из братьев синклита можно
было бы угадать черты, знакомые нам во времена их жизни в Энрофе: теперь эти черты
светозарны, ослепительны; они светятся духовной славой, истончённы и облегчённы.
Производимая преображённым телом, их одежда светится сама. Для них невозбранно
движение по всем четырем направлениям пространства; оно отдалённо напоминает
парение птиц, но превосходит его легкостью, свободой и быстротой. Крыльев нет.
Восприятию просветлённых доступно множество слоёв: нисходящие – чистилища,
магмы, страшная Гашшарва;
восходящие – миры Просветления, круги ангелов, даймонов и стихиалей, миры инвольтаций
других брамфатур, миры
Высших Аспектов Мировых Трансмифов. Они вхожи в тёмные шрастры – миры
античеловечества, обитатели которых видят их, но бессильны их умертвить; они
вхожи и в наш Энроф, но
люди способны их воспринять только духовным зрением.
Та любовь между мужчиной и
женщиной в Энрофе, которая
достойна именоваться великой, продолжается и здесь, освобождённая от всего
отягощавшего, возросшая и углубившаяся. Между некоторыми существует и телесная
близость, но от задач продолжения рода она совершенно откреплена и вообще не
имеет ничего схожего с телесной близостью в Энрофе. Многие органы тела
здесь полностью изменили свою структуру, назначение и смысл, в том числе органы,
связанные с принятием и усвоением пищи, потому что процесс восстановления
жизненных сил здесь схож с дыханием. Возрастание духовности постепенно подводит
просветлённого к следующей великой трансформе тела, которая ведёт в более
высокие миры, в Небесный Иерусалим и ещё выше – вплоть до Синклита Мира и Элиты
Шаданакара.
В затомисах нет ничего,
схожего с нашей техникой: она заменена другим, крайне трудно поддающимся
пониманию. Можно, впрочем, констатировать, что принцип – не в создании
механических приспособлений, сделанных из посторонней материи, а в развитии
многообразных способностей собственного существа. Из посторонней материи
создаётся здесь лишь то, что сравнимо в какой-то мере с творениями наших
пространственных искусств.
Всюду блистают здесь души
церквей, существовавших у нас, или таких, которые должны были быть построены.
Многие храмы имеют, однако, назначение, трудно понятное для нас. Есть святилища
для общения с ангелами, с Синклитом Мира, с даймонами, с верховными иерархиями. Несколько
великих храмов предназначено для встреч с Иисусом Христом, временами сходящим
сюда, принимая зримый, человекоподобный облик, другие – для встреч с
Богоматерью. Теперь там воздвигается величайший храм: он предназначен стать
обителью того Великого Женственного Духа, который примет астральную и эфирную
плоть от брака Российского демиурга с Идеальной Соборной Душой России. Я ещё с
детства привык называть этот храм храмом Солнца Мира, но это название
неправильно. Закономерно относимо оно к другому сооружению, ещё более
грандиозному, тому, что намечается созданием в Аримойе. Храм же,
созидаемый в Небесном Кремле, именуется обителью Звенты-Свентаны, и
впоследствии я объясню, что значит это имя. Это великая Женственная Сущность
ныне стала уже существом одного из высочайших миров Шаданакара. В Энрофе она не примет плоти
никогда, но родится в Небесной
России, приняв человекоподобный облик. Это будет не царица наша и не богиня,
– свет, благодать и божественная красота.
Лестница дивных, один сквозь
другой просвечивающих миров поднимается из алтаря в храме Женственности, в
храмах Христа, в храмах демиурга Яросвета. Лестница
поднимается в Небесный Иерусалим и, наконец, к преддвериям Мировой Сальватэрры.
Временами в Небесной России рождаются
великие человекодухи – те, кто закончил свой путь в Шаданакаре, достигнув до
его наивысших миров и теперь со-творит Планетарному Логосу. Ради
помощи нижестоящим они покидают Элиту Шаданакара и, осуществляя
миссии, объять которые не в состоянии самый высокий мистический разум человека,
сходят путём рождения сюда, в
затомисы. Они принимают здесь такие же просветлённые тела, как и у братьев
синклита, но несравненно превосходят их быстротою своего вхождения в полноту
духовной силы и масштабами своего Я. Их пути в затомисах похожи на пути
гениев среди остального человечества, но синклиты предуведомлены об их рождениях
и ждут их с радостью и ликованием.
Те же, кто были гениями и
вестниками на Земле, продолжают после искуплений, просветлений и трансформ своё
творчество здесь, в затомисах.
Возрастает блаженство самих
гамаюнов и сиринов, когда они видят те эпопеи, которые творят там великие души,
прошедшие в последний раз по земле в обликах Державина и Пушкина, Лермонтова и
Гоголя, Толстого и Достоевского, Рублева и Сурикова, Глинки и Мусоргского,
Казакова и Баженова. Светящиеся волны невообразимых звучаний взмывают местами
как бы из сердца небесных гор: они водворяют душу в состояние такой духовной
отрады, от какого разорвалось бы земное сердце, и, поднимаясь и меняясь, подобно
славословящим облакам, опускаются в любви и тишайшей радости.
Великий зодчий, когда-то
приступивший к сооружению храма «Тела, Души и Духа» в Москве на Воробьевых
горах, испытавший крушение своего замысла, изгнание, забвение и нищету, теперь
творит высочайшее, что есть в Небесном Кремле: внутренние приделы в обители Звенты-Свентаны.
Но среди просветлённых Небесной России лишь
ничтожное меньшинство известно нам, знакомым с историей нашей Родины. Имена
остальных ничего не скажут нашей памяти.
В монастырях Киевской и
Московской Руси, так же как и в обителях более поздних времён, проходили
незаметно свою жизненную тропу не светочи святости, но тихие души, менее богатые
дарами, молча и смиренно вносившие свою лепту в религиозное творчество, в
соборный труд духа.
Во все эпохи по дорогам России
брели странники и искатели, сказители и бандуристы, безымянные творцы сказок и
духовных стихов, песен и легенд, никем не записанных утраченных рассказов о
героях своего времени и об его идеалах. А чудесные мастера сканного, обронного
или иконописного дела, плотники-строители чудесных теремов, смиренных деревянных
церквей и весело разукрашенных изб, влюблённые в свой труд каменщики, столяры,
гончары, ткачи, ювелиры, переписчики, работавшие в мастерских, приказах, кельях
и под открытым небом, чьи создания, отмеченные радостью творчества и горячей
любовью к жизни, веселили и радовали целые поколения, – где могут быть их
создатели ныне и что они могут создавать теперь, если не вечные ценности Святой
Руси?
Во все эпохи русской истории
тысячи мужиков – огнищан, смердов, тяглых крестьян, крепостных и вольных, просто
и чисто проживших свой век, совершали труд посевов и жатв как возложенный на них
Богом долг, с благоговением и благодарностью к Матери-Земле, и умирали простой и
ясной смертью, веруя и простив всех.
Во все эти эпохи тысячи матерей
несли свой крест, воспитывая людей, достойных имени человека, и в служении этому
делу полагавших смысл своей жизни. Разве это не одно из самых высоких творчеств?
Когда начали строиться школы,
сотни людей бросали привычный круг и образ жизни и уходили – хочется сказать,
спускались – в народные низы, замуровывая себя на всю жизнь в захолустьях, среди
непробудного невежества, где не с кем было перекинуться живым словом: всё ради
просвещения непросвещённых.
А врачи, работавшие по одному на
целый уезд? А герои-доктора на эпидемиях? А те из революционеров, кто был движим
не фанатизмом, ненавистью и жаждой власти, а живою любовью к людям и скорбью от
созерцания скорбей народа? А те из священников, которые, в меру данных им от
Бога даров, являли образец ясной и чистой жизни, взращивая во множестве простых
сердец лучшее, что в этих сердцах было?
Нет возможности перечислить те
пути на земле, встав на которые путник приходит, рано или поздно, к синклиту.
Вопрос только во времени, в стадиях, которые ещё надо преодолеть по дороге к
этой цели. Цели, не проявляющейся в сознании человека с полной отчётливостью, но
ведомой её бессмертной монаде и влекущей её.
О, напрасно представлять себе Небесную Русь в виде
нескончаемых, однообразно строгих служб и молений. Там такие духовные
наслаждения, о каких мы не имеем понятия; там есть и шутки, и смех, и даже игры,
особенно среди их детей.
Я мог бы перечислить несколько
имен деятелей русской культуры и истории, которые вступили в Небесную Россию за последние
сорок лет. Пусть смеется, кто хочет, над этим сообщением. Да и к репутации
сумасшедшего мне не приходится привыкать. Итак – имена некоторых из тех, кто не
имел нисходящего посмертия и сразу после смерти в Энрофе вступил через миры
Просветления в синклит: Лесков, Римский-Корсаков, Ключевский, Гумилев, Волошин,
Рахманинов, Анна Павлова, Сергей Булгаков, Иоанн Кронштадтский, патриарх Тихон,
цесаревич Алексей Николаевич, несколько творцов и тысячи героев, погибших от
руки Сталина. Очень немногие из имен тех, кто вступил в синклит после
кратковременного пребывания в верхних чистилищах: Фет, Л. Андреев, Александр
Блок, Шаляпин, Александр II, Константин Романов, академик Павлов.
Из числа просветлённых, взошедших
в Небесной России
на особенную высоту, мне известно несколько имен: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Лев
Толстой, Алексей Конст. Толстой, Достоевский, Аксаковы, Витберг, Кутузов, не
пользующийся широкой известностью и рано умерший гравер XVIII века Чемезов.
Ближе остальных к великой
трансформе, уводящей в Небесный Иерусалим и в Синклит Мира, подошли к настоящему
времени Лермонтов, Владимир Соловьёв, император Иоанн VI, а также два духа, чьи
имена вызвали моё удивление, но были два раза твердо произнесены: Шевченко и
Павел Флоренский.
За всё время существования
русского затомиса через
него в Синклит Мира поднялось несколько десятков человек, из которых мне
известны следующие имена: Владимир Святой, Ярослав Мудрый, Антоний и Феодосии
Печерские, летописец Нестор, дружинник Сергий – автор «Слова о полку Игореве»,
Александр Невский, Сергий Радонежский, Андрей Рублев, Нил Сорский, Ломоносов,
Александр Благословенный, Амвросий Оптинский, Серафим Саровский.
Зрение, разрывающее оковы нашего
пространства, различает вдали, за сферою Российской метакультуры, небесные страны
других метакультур, такие
же лучезарные, исполненные неповторимого своеобразия. Подготовка в любви и
взаимопонимании к творению небесной страны всечеловечества священной Аримойи, – вот узы,
связующие ныне синклиты и грады метакультур. Величайшие из
детей человечества, завершив творения в своих священных градах, выходят за метакультурные пределы:
поднимаясь в Синклит Мира как бы с разных сторон, они встречаются, наконец, но
ещё задолго до его достижения. Мир их встречи – Гридруттва, белый чертог,
где творится ими общий план восхождения человечества. Дальнейший подъём приводит
в такие слои, где их мудрость и мощь превосходит мудрость и мощь демиургов.
Высший провиденциальный план, который мы сквозь историю можем различить иногда
как бы за частными планами демиургов, есть отражение их творческого труда. Это –
Синклит Мира. Он со-творит, во всей ясности духовного сознания, самому
Планетарному Логосу.
Аримойя лишь недавно начата
творением в четырёхмерных мирах, а её историческое отображение на Земле будет
смыслом и целью наступающего столетия. Для этого и совершилось низлияние сил
Приснодевы-Матери из транскосмических сфер в высшие слои Шаданакара – сил,
сосредоточившихся в одной божественной монаде; для этого и
созидается в Небесной России
небывалый храм, чтобы принять в него Ту, Чьё рождение в четырёхмерных мирах есть
цель и смысл грядущего брака Российского Демиурга и Соборной Души. Исторически
же, через осуществление этого великого Женственного Духа в Розе Мира начнётся
преобразование государственности всех народов в братство всех. В этом
Российскому синклиту помогают и будут помогать все синклиты метакультур, а Синклит Мира
примет от них и продолжит их труд, чтобы завершить его всемирным
бого-человечеством.
